^^

M Леонид Жохов

Дворянин
(Леонид Гаврилович Жохов)

bild

Föräldrar

Äktenskap och barn

Syskon

Noteringar

Anteckningar om personen

В молодости жил Петербурге на Фонтанке у Египетского моста, дом 149, квартира 15
1910 - окончив Университет, уехал из этой квартиры в Кологрив на службу на должность земского начальника, сдав экзамен из практики при губернском присутствии
1911 - утвержден в должности земского начальника, так как раньше был «исполняющий должности», ибо не имел 25 лет
1912 - назначен председательствующим уездного съезда в административных заседаниях в случаях отсутствия предводителя дворянства. Одновременно занялся выработкой и сплавом леса на Макарьевскую ярмарку
1913 - командирован от министерства внутренних дел в качестве представителя от уезда на Романовские торжества в Кострому. Выбрали оттого, что был костромской дворянин известной в Костроме фамилии и местный землевладелец. В числе избранных присутствовал на встрече царя в Ипатиевском монастыре, в том самом, в котором депутация из Москвы триста лет назад звала Михаила Романова на царство
Во время оккупации Греции, Александра Александровна переводила немцам, так как говорила на немецком языке без акцента
1944 - эвакуировались из Греции в Вену, потом от Советов бежали в Германию, работали после войны на ферме
1950 - перебрались в США

[Фотография из семейного архива Сергея Жохова]




В 1914 году началась несчастная война. На меня было возложено заведывание всем уездом, так как земские начальники частью были мобилизованы (как бывшие офицеры запаса), а двое из пяти в уезде умерло, а молодые люди по окончании Университета отправлялись на фронт. На меня свалилась огромная работа по административному отделу уездного съезда. Особенно в виду того, что уездным предводителем в феврале 1914 года мы избрали Владимира Александровича Захарина, моего компаньона по лесным делам. Бывший некогда гусарским офицером Неженского полка, он оказался замечательным хозяином и развил большую деятельность, купив на границе Макарьевского уезда большое имение у какого-то купца. На месте старого развалившегося барского дома он построил новый большой и так далее, и так далее. Но хороший хозяин и коммерсант, он был не сведущ в делах административных, к тому же жил далеко от Кологрива. Многие предлагали меня выбрать предводителем, но я решительно отказался, так как боялся окончательно разругаться с председателем земской управы и со многими людьми. Последствия указали, что судьба меня тогда сохранила, так как при революции я был бы тогда, наверное, убит. С Захариным же мы условились, что он будет предводителем три года, а после я, а он станет Макарьевским предводителем.
В административном отделе съезда много работы было по удовлетворению пайком (денежным) семей запасных, ушедших на войну; затем заведывание чужими участками земских начальников. Все это отнимало много времени, но все же я занимался и своими коммерческими делами. Кажется, в 1915 году я был награжден орденом Анны III за заслуги по обстоятельствам военного времени. Тогда уже я считал себя очень богатым и обеспеченным на всю жизнь, рассчитывая, что по окончании войны я буду служить лишь по дворянским выборам предводителем дворянства. Избрание мое было обеспечено и раньше, если бы я высказал желание быть избранным. А осенью 1916 года я получил предложение по окончании войны стать председателем лесопромышленного банка, который предполагалось открыть в Нижнем Новгороде. Я был знаком со многими лесопромышленниками. А кроме этого, Павел Семенович Андреев, женившийся на моей сестре Нине, задумал с несколькими миллионерами коммерсантами во главе с Путиловым устроить на Кавказском побережье около Гаарг в Лицундзеной бухте курорт, у него была там давно куплена земля, около ста или двухсот десятин. Задумано было настроить гостиницы, разбить парк и так далее и так далее. И в качестве главного администратора, за честность которого Андреев ручался, он предложил меня. Дело было за моим согласием. Но разразилась проклятая революция. К этому времени моя семейная жизнь стала расклеиваться...
Де революции я говорил, что если она произойдет, меня, вероятно, убьют, когда же разразилась, меня не убили оттого, что защищать некого было.
Зинаида Васильевна, зная мои убеждения, склонялась, чтобы я полностью принял революцию и шел бы по ее течению. Только бы не изменялось ничего в доме. В феврале 1918 года я был посажен в тюрьму большевиками, где и просидел две недели, ожидая расстрела. Выпущен я был по настоянию крестьян, моих рабочих на лесах. Большевики тогда еще не имели силы и боялись. Выпущен я был с обязательством уплатить двести тысяч рублей контрибуции по сплаве леса. В мае я уехал в город Макарьев и вернулся лишь на три дня в Кологрив в августе, меня предупредили, что я приговорен к расстрелу в качестве заложника за покушение на мерзавца Ленина, и что ночью меня арестуют. Днем я бежал. Летом же я скрывался под Макарьевым в усадьбе Княжево у Антонины Александровны Облеуховой, по первому браку Купреяновой. И даже Зинаида Васильевна из Кологрива приезжала туда на два – три дня.
Бежал я через Москву в Киев, намереваясь пробраться в добровольческую армию. Но в Киеве сразу заболел сыпным тифом и по выздоровлении должен был вторично бежать, так как большевики были уже в Киеве. Из Киева бежал на запад через Петлюровский фронт в Галицию. Был во Львове у митрополита Шептицкого и через Румынию приехал в Одессу, снова занятую добровольческой армией. Там поступил в отряд генерала Розеншильда Паулина, двигавшегося на север. Но вскоре Розеншильд Паулин откомандировал меня в распоряжение дежурного генерала. А в Одессе меня назначили делопроизводителем и заместителем начальника контрразведки в Елизаветград. Оттуда при отступлении был командирован в отряд генерала Бредова, но посчастливилось попасть в Одессу, а оттуда в Севастополь.
В Севастополе меня назначили делопроизводителем в комиссии по мобилизации судов торгового флота. А в сентябре предложили место начальником контрольно-пропускного пункта в Мелитополь. К счастью, я решил до весны не принимать назначения. А в ноябре произошла эвакуация генерала Врангеля. Я уехал на военном судне плавучей мастерской "Кронштадт". В Константинополе на рейде простоял месяц, все время, пытаясь попасть в Галипполи и, в конце концов, уехал на шхуне «Оскар» в Грецию, куда по приглашению королевы Ольги приняли тысячу русских. Привезли нас в Салоники в бывший французский военный госпиталь с каменными бараками, где и разместили. Приехали мы пятого декабря 1920 года по старому стилю. Я был назначен делопроизводителем в канцелярию коменданта генерал-лейтенанта Томилова. И пробыл в канцелярии до февраля 1922 года, когда сократили штабы в виду отсутствия средств у командования.
Одновременно я был назначен членом дисциплинарного суда под предводительством генерала Пржевальского. И если не ошибаюсь, в апреле 1921 года по рекомендации генерал-лейтенанта Писарева, знавшего меня раньше, я получил предложение быть членом контрреволюционного командования за границей. Занимался этим два – три года, кое-что было сделано для того времени крупное (раскрытие и арест прохвоста генерала Достовалова).
Но мне надо было думать о заработке. По окончании службы в Комендатуре я месяц проработал рабочим на паровой мельнице. А затем поступил рабочим в топографическую группу по съемке города. Этим определилась моя дальнейшая работа в Греции. Через три – четыре месяца я уже стал шефом топографической группы и кончил эту работу в 1924 году с обрывками технических знаний топографа. Сходил на Афон в 1924 году. Придя с Афона, поголодал без места и устроился затем в канцелярию так называемой Тумбы, спешно строившегося пригорода для греков – беженцев из Малой Азии. Не умея чертить, я взялся быть чертежником и вычертил в первый же день копию какого-то плана. А через три месяца уже был старшим чертежником. Оттуда ушел в международную греко-болгарскую комиссию топографом на хорошее жалование. К тому времени я выписал из Сербии учебники по топографии на русском языке. Состоя там, на службе, я списался с Александрой Александровной Купреяновой, которая согласилась приехать ко мне. В 1926 году она приехала, я получил развод, и мы обвенчались в Салоникской лагерной церкви. Со второй женой я познакомился в 1915 году у них в усадьбе. Раньше не приходилось хотя с покойным ее братом я мальчиком играл в Макарьеве, бывая проездом. Во время революции, когда моя семейная жизнь с Зинаидой Васильевной расклеивалась, я понял, что люблю Александру Александровну.
Перед моим бегством в добровольную армию я ей признался, так как думал, что не останусь в живых. Милость Божья меня спасла и провела через тысячи опасностей. Много автобиографических черт мною описаны в романах «Война и революция», «В старых гнездах» и «Междоусобная брань», где я фигурирую под именем Алексея Гавриловича Кожухова. Но конечно есть и вымысел, так как я не писал автобиографического романа. Писать я начал давно, но по стыдливости и скромности я бросил писать под влиянием первой жены. Спасаясь от большевиков в 1914 году летом в имении Княжево у Купреяновой, я стал переводить «Les chatelaines de Bojouci». А затем во время бегства в добровольную армию писал стихи, что любил делать давно. И окончил в Севастополе первую часть задуманной, но не написанной трилогии в стихах «Царевна София». Тогда же я стал писать рассказы. А в Салониках начал и кончил большой роман «Разложение», «В старых гнездах» и так далее. В жизни я всегда руководствовался мыслью о долге, чтобы не посрамить бесчестным поступком свою фамилию. С Божьей помощью я не совершил до сих пор бесчестных дел.
Всегда избегал товарищей и друзей с кутежами и тому подобное. Где бы ни было, всегда думал о жалости и старался не быть жестоким в жесткие времена революции. Правду говорил всегда прямо. Прохвостов изобличал и старался не быть безвольным, не плыть по течению. Толпа на меня влияния не оказывала, и я не поддавался ни панике, ни другим чувствам толпы.

Översikt över

bild
Михаил Жохов, Дворянин 1813-1879
  bild
Екатерина Невельская, Дворянка 1828-1900
   
| |



|
bild
Гавриил Жохов, Дворянин 1849-1915
  Елена Быкова, Дворянка
| |



|
bild
Леонид Жохов, Дворянин 1886-1972